Irrational man (2015)
Вуди Аллен не учит думать. Вуди Аллен учит отстраненно наблюдать и получать от этого удовольствие.
Действительно, он в большей мере построен на удовольствии от ‘невыносимой легкости бытия’. Всё возможно, всё просто, всё идеально — парирует маэстро. Что «всё»? В том-то и дело, что совершенно всё: мужские рубахи поверх футболок и философия Канта, мельком указанный маяк у обрыва воды, не способная не усложнять структура студентки и зрелый объевшийся поиск профессора. В чём идеальность происходящего? В каждом движении Кукловода, который не тот Карабас-Барабас, а непререкаемый всеприсутствующий Космонавт. Честно говоря, писать об «Иррациональном человеке» всерьез не хочется, не только потому, что а) лето; б) попросили, но и потому, что Аллен все фильмы к тому и клонит, что «алаберность» (в противовес безалаберности) ни к чему не ведет. Ты бесшуточно рассуждаешь о том, не оказаться ли тебе при определенных обстоятельствах с человеком N (цитируя главного героя: проще говоря, «переспать»)? Можешь не рассуждать, потому что фонарик («Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила») — выигранный тобой для нее приз, уже приготовился осветить и твой, и её дальнейшие пути наиболее идеальным для первых, вторых и третьих лиц способом.
Таким, который ты не только воплотить в жизнь, но и придумать-то не сможешь.И это мы говорим о каком-то там сексе, и о каком-то там фонарике. Притом невсерьез. Улыбчиво. Хулиганя. На последнем, кстати, всё творчество обсуждаемого режиссера в большей мере и строится. Своего рода воспевание гармоничной беспечности, легкости и вдумывания исключительно в личное удовольствие. Однако именно на гармоничном сочетании всего указанного.
Что способно вернуть/предоставить/создать гармонию существования тому или иному человеку? В этом и кроется улыбка. Весомый разговор? Теоретическая философия? Разудалое путешествие? Бесшабашная страсть? Воздушная влюбленность? Или, может быть, убийство (в графе жанр для «Иррационального человека» всё-таки радетельно указан: «детектив»)? Да и не в убийстве дело, а в том, что ты никогда не сможешь наверняка сказать, отчего у того или иного человека светятся сегодня глаза, даже имея всестороннее представление о его теперешней жизни. Глупое сообщение или его отсутствие, фантастический простор, бескрайняя скорость, созревшая мысль, освоенный Достоевский, обнаруженный редкий стих, не/удовлетворенное желание, отнятая жизнь – всё это шашки одной партии, притом равного достоинства (они в совершенно одинаковой мере способствуют созданию одного и того же «хорошего» или «плохого» настроения: подставить по смыслу). Условие игры единственное – собственная воодушевленность. Да-да, мы не ослышались: совершённое убийство приравнивается к удовлетворенному желанию, и оба они к sms-заметке по степени возведения человека в то или иное состояние.И как после подобного серьезно относится к происходящему?Так, сколько же на самом деле вещей, над которыми нельзя смеяться? Где грань между хулиганством и пороком? Что на самом деле означают эти слова, в особенности последнее? К вопросу о словах – фильм назван «Irrational Man», но кто есть этот самый иррациональный человек? Неужто профессор-убийца, софистически непреложно расписывающий необходимость совершаемого акта, ошибающийся лишь в заключительном своем действии исключительно потому, что начинает относиться к сложившейся ситуации всерьез?
Или же это — мы все (и профессор в том числе) есть иррациональные смешные люди, не способные вдоволь посмеяться над собой и спугнуть тем самым завесу драмы в своей жизни? Крамольно выходит… И заманчиво ответить, что и крамольно, и неверно, и грешно. Однако расшифровка намека Вуди Аллена звучит, похоже, что так: расслабьтесь, мирно улыбнитесь, включите качественную мелодию и наблюдайте за течением на том расстоянии, на котором Вы способны, во-первых, жить единичным образом (не обязательно эстетическим, но не массовым); во-вторых, делать паузы на приобщение к высокому искусству (литературе, изобразительному искусству, классической музыке); в-третьих, видеть действительность с позиции театрального зрителя. Зрителя, сидящего высоко — так, что спектакль воспринимается как происходящее у него на ладони. Зрителя, не рыдающего над трагичным эпизодом в середине действия, ибо знающего, что талантливый режиссер (а речь идёт о параллели с Непререкаемым космонавтом) предусмотрел малейшие детали для наиболее рационального для наибольшего количества людей исхода каждой ситуации. Что ж … когда об этом говорит человек, приготовившийся разменять девятый десяток – даже если не вдруг согласишься, а внимание обратишь.
15.08.15
Москва
